С.у.Я. Klyaksa.
Повисло солнце над кроватью, жжёт вольфрамовый свет,
Кассетник сдох, оглохло радио на старости лет,
В квартирном склепе бродят тени слепо-немо-глухих,
У них, как будто, наши лица, наши мысли у них.
Забылись прежние замашки, запылились шузы,
В линялом ксивнике бумажка на рентген и узи,
Всё меньше краски на обоях этих выцветших глаз,
Над головой кукушка с боем добивает на раз.
А как порхали здесь когда-то, как слетали с перил,
Какие твисты танцевали под великий винил,
Как упоительно лабали, заглушая "плюса", -
Ba-a-ack in юность, back in U.S., back in U.S.S.R.
Нарасставались, навстречались, наклялись навсегда,
В кого здесь насмерть не влюблялись за одно только «да»,
В какие свары ни встревали мускулистым плечом,
О чём здесь только не мечтали, - вот бы вспомнить о чём.
читать дальше
(с) Адриан и Александр. 2005.
Любимая моя песня на протяжении вот уже месяца. Пассивный депресняк у меня, однако.
Иногда прерывающийся всплесками параксизма довольства.
Кассетник сдох, оглохло радио на старости лет,
В квартирном склепе бродят тени слепо-немо-глухих,
У них, как будто, наши лица, наши мысли у них.
Забылись прежние замашки, запылились шузы,
В линялом ксивнике бумажка на рентген и узи,
Всё меньше краски на обоях этих выцветших глаз,
Над головой кукушка с боем добивает на раз.
А как порхали здесь когда-то, как слетали с перил,
Какие твисты танцевали под великий винил,
Как упоительно лабали, заглушая "плюса", -
Ba-a-ack in юность, back in U.S., back in U.S.S.R.
Нарасставались, навстречались, наклялись навсегда,
В кого здесь насмерть не влюблялись за одно только «да»,
В какие свары ни встревали мускулистым плечом,
О чём здесь только не мечтали, - вот бы вспомнить о чём.
читать дальше
(с) Адриан и Александр. 2005.
Любимая моя песня на протяжении вот уже месяца. Пассивный депресняк у меня, однако.
Иногда прерывающийся всплесками параксизма довольства.